Илл.: Виктор Васильевич Ложкин , тот человек, чьими стараниями сохранено и обустроено кладбище в Абези. 2013 г.
В свою последнюю поездку в начале сентября 2013 года к месту захоронения Л.П.Карсавина в поселок Абезь (Республика Коми) я встретился с местным жителем, бывшим кочегаром Виктором Ложкиным. Именно его многолетними стараниями после обнаружения точного места упокоения Льва Платоновича были установлены десятки имен известных людей, скрывавшихся до поры за литерами на могильных табличках. Среди прочей своей энергичной деятельности, Виктор воспользовался и переданным мной вильнюсским адресом дочери Карсавина – Сусанны Львовны. Она откликнулась на письма и почти сразу очень тепло отнеслась к мечте Ложкина создать в Абези большой мемориальный музей. Поддерживая этот проект, Сусанна Львовна прислала в Абезь редкие сохранившиеся фотографии Льва Платоновича, сопроводив каждый будущий экспонат личной дарственной надписью. К сожалению, обычные материальные проблемы не дали сбыться мечте Виктора Васильевича в той первоначальной форме самостоятельного и большого комплекса, который он задумывал.
Под письменные гарантии вечного хранения и создания в Абези полноценного филиала Виктор передал все накопленные экспонаты в Интинский краеведческий музей. Часть собрания В.В.Ложкина представляют собой оригиналы известных фотографий Льва Платоновича, но есть там и совершенно уникальные документы. Но даже среди них особенно выделяется совершенно неизвестная фотография 49-тилетнего Карсавина без привычных очков или пенсне, заказанная им в ателье сразу, как почтовая открытка. Открытка эта была написана Карсавиным сразу же после выхода в свет «Поэмы о смерти». В ней отразились острые переживания Карсавина мучительного одиночества. Ради семьи и любимых дочерей он пожертвовал своей большой страстной любовью к Елене Чеславовне Скржинской. Однако жена вместе с младшей дочерью Сусанной согласились переехать в Каунас только спустя 7,5 лет после того, как сам Лев Платонович по приглашению Каунасского университета имени Витовта Великого покинул уютный парижский Кламар. Но, как видно из надписи на открытке, свое состояние глава семейства умело скрывал за напускной иронией. Впрочем, невидимые миру страдания Льва Платоновича сделали свое. Прибывшая, наконец, в Каунас Лидия Николаевна писала 13 июля 1936 года старшей дочери Ирине: «Папа нас встретил, сразу не увидел нас и думал уже, что мы не приехали. Суся его увидела первая, он оч. похудел и почернел. По-видимому, у него период неврастении, так что иногда он мгновенно устает и чувствует упадок сил, по-моему, главное от нервов. Он очень рад нам, мне даже так стало его жалко». К этому моменту сама Ирина Львовна уже второй год лечилась от «открывшейся нервно-психической болезни» в парижской клинике Адриена Бореля, шефа клиники Св.Анны для душевнобольных. После выздоровления в 1937 году муж тети – знаменитой балерины Тамары Карсавиной известный английский дипломат сэр Джеймс Генри Брюс, имевший титул баронета — устроил Ирину стенографисткой в Комитет по изучению эмиграции при Королевском институте иностранных дел. В 1938 году Ирина присоединилась к семье. Средняя дочь – Марьяна в 1933 году вышла замуж за одного из основателей евразийского движения, музыкального критика Петра Петровича Сувчинского. Ее письма 30-х годов полны упоминаний о приездах к ним в гости И.Ф.Стравинского и других известных деятелей русской культуры.
Надпись на обратной стороне фотографии рукой Л.П.Карсавина:
1932.I.8 Дорогая Лида, из этой последней «грозного папаши» фотографии можно видеть, какой бы хороший мог из меня выйти полководец. У нас зима настоящая 15-18° и везде снег. По случаю ихней масленицы 2 раза ел блины. Но что-то не нравятся они так, как у тебя, и вообще с удовольствием никуда бы не ходил. Ш.[1] внезапно переехал на несколько дней лечиться в больницу, хотя ничего у него серьезного нет. Просто спать не мог и легонький бронхит. Надо сегодня все-таки пойти его навестить; а то еще обидится. Старик дома,[2] немного прихворывает, но больше спит. Настоящим образом занятия не начались: все еще прерываются праздниками. На будущей неделе 10-летие ун<иверсите>та. Работать самому здесь времени меньше. А кроме того скучаю. Очень жду писем от тебя. Пиши. Ребят целую. Крепко целую. Твой Л.
Собака по случаю холодов в доме, больше всего на кухне.
Надпись рукой Сусанны Львовны Карсавиной:
В дар и на хранение Абезьскому музею от С.Карсавиной. Вильнюс 23/VI.93
[1] Владимир Семенович Шилкарский, у которого Л.П.Карсавин жил по переезде в Каунас.
[2] Вероятнее всего, речь идет об отце В.С. Шилкарского
Фото из фондов Интинского краеведческого музея (г. Инта, Республика Коми). Искренняя благодарность за предоставленные материалы его директору Яне Станиславовне Румянцевой.
